Ограничения экспорта из России в Европу одного из основных видов сырья для производства моноэтиленгликоля — сжиженных углеводородных газов — привели к изменению баланса на мировом рынке.
Ограничения экспорта из России в Европу одного из основных видов сырья для производства моноэтиленгликоля — сжиженных углеводородных газов — привели к изменению баланса на мировом рынке. По данным агентства Argus, российские объемы на этом рынке активно замещают СУГ из США, их импорт только за июль вырос на 20 %. Увеличение поставок удерживает комфортный уровень цен. При этом внутри России цена растет, несмотря на профицит.
Цены на газ в Европе в третьей декаде августа ежедневно обновляли шестимесячные максимумы, доходя до уровней в 3500 долл. за тыс. кубометров. Это на 40 % выше котировок июля. Такое резкое подорожание сырья привело к сокращению в Европе предложения сжиженных углеводородных газов (СУГ). Они наравне с нафтой и этаном являются сырьем для производства моноэтиленгликолей (МЭГ).
Как отмечается в отчете Argus, добывающие компании перестали выделять СУГ из природного газа, а нефтеперерабатывающие заводы стали использовать этот более дешевый вид сырья для внутризаводских потребностей. При этом Норвегия, крупнейший производитель СУГ в Европе, в этом году существенно сократила экспорт продукта. По данным аналитической компании Vortexa, в январе – июне страна отгрузила за рубеж менее 2 млн тонн по сравнению с 2,8 млн тонн за аналогичный период 2021 года.
Традиционно существенную часть европейского рынка занимала Россия, которая могла бы легко компенсировать выпавшие объемы, но европейские страны по политическим соображениям ограничили импорт российской углеводородной продукции. Европейские крупные нефтехимические компании, на долю которых приходится до 40 % спроса на СУГ в регионе, отказались от закупок морских партий продукта с отгрузкой из российского порта на Балтийском море Усть-Луга после 24 февраля.
Ситуацией воспользовались США, которые в июле нарастили отгрузки СУГ в Северо-Западную Европу на 20 % по сравнению с июнем (до 742 тыс. тонн). Такие показатели вдвое превышают уровень июня 2021 года и являются историческим рекордом импорта СУГ из США в регион.
Именно возросшие американские объемы с начала марта с лихвой компенсировали все выпавшие поставки из России и снижение внутреннего производства в ЕС, отмечают в Argus.
Но, если пока часть российских объемов СУГ еще доходит до Европы, то в будущем на них может быть наложено полное эмбарго. На этом настаивает Польша. Как сообщал в июле посол Польши в ЕС Анджей Садош, Варшаве не удалось убедить остальных членов ЕС ввести эмбарго на сжиженные газы из России в рамках седьмого (и пока последнего) пакета санкций, одобренного 21 июля. Но, по его словам, польские власти намерены поднять этот вопрос при обсуждении следующих пакетов санкций ЕС против России. Сейчас в регионе начинается обсуждение восьмого санкционного документа, сообщал в середине августа пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков.
По мнению участников рынка, даже если Польша не добьется общеевропейского запрета на поставки СУГ из РФ, то с большой долей вероятности введет их самостоятельно, несмотря на то что российская продукция занимает более половины рынка страны (потребление в 2021 году — 2,2 млн тонн).
В апреле премьер-министр страны Матеуш Моравецкий заявил, что Польша намерена полностью избавиться от любых российских энергоносителей до конца года. Но тогда инициативу Сената Польши (верхняя палата парламента) о введении эмбарго на российский СУГ отклонил Сейм (нижняя палата).
Несмотря на отсутствие прямого запрета, поставки сжиженных газов в Польшу с конца апреля идут с перебоями из-за санкций в отношении второй по величине газовой компании Росссии НОВАТЭКа и его польского трейдера Novatek Green Energy, на которого приходилось более 26 % импорта СУГ в Польшу. Это привело к резкому росту цен на СУГ в стране: котировки пропан-бутановой смеси Argus daf Брест выросли в период 25 апреля — 4 мая на 105—115 долл. за тонну, до 710—725 долл. за тонну.
С аналогичными проблемами столкнулся и крупнейший поставщик СУГ в Польшу — Sibur International (входит в СИБУР Холдинг). Польская таможня 10 мая приостановила оформление продукции компании до конца месяца под предлогом необходимости дополнительных документов.
В начале августа цены на СУГ в Польше росли: спотовые железнодорожные партии пропан-бутановой смеси на белорусско-польской границе за подорожали на 5 – 10 долл. за тонну, до 660 – 690 долл. за тонну (daf Брест). Это происходило в условиях сокращения запасов продукта в Польше после продолжительного запрета на железнодорожные поставки российского и казахстанского газа. Местные трейдеры ожидают роста спроса в Польше к концу августа и отмечают низкий уровень российского продукта на некоторых погранпереходах. В июле отгрузки СУГ из России в Польшу по железной дороге составили 38,3 тыс. тонн против 66,3 тыс. тонн в июне.
Российские производители СУГ не стали дожидаться введения запрета на их продукцию и начали переориентировать свою продукцию с европейского на другие мировые рынки и искать новые способы продаж.
Читайте также: СУГ залили российский рынок: цены и проблемы утилизации
Например, СИБУР расширил возможности поставок сжиженных газов на внешние рынки за счет использования схемы перевалки борт-борт (ship-to-ship, STS) в акватории портов в регионе ARA (Амстердам-Роттердам-Антверпен). Помощь в организации такого варианта СИБУРу оказал международный трейдер Trafigura. Исходя из новой модели отгрузок из Усть-Луги, российская компания переваливает свою продукцию в регионе ARA на суда-газовозы большего водоизмещения, которые доставляют российские СУГ на другие рынки, прежде всего в страны Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР).
Такая схема, по данным Refinitiv Eikon, помогла компании увеличить отгрузки сжиженных газов из Усть-Луги в июле почти на 80 % по сравнению с июнем, до 66,5 тыс. тонн.
Помимо этого, нарастить экспорт компании помогло увеличение производства, в том числе за счет завершения ремонтных работ на газофракционирующих мощностях СИБУРа в Тобольске. При этом компании оказалась на руку большая разница между экспортными и внутренними ценами.
Читайте также: Они точно справятся? Как санкции работают против СИБУРа и зачем компании новые зарубежные партнеры
Впрочем, дополнительные возможности экспорта и восстановление отгрузок через белорусско-польскую границу, ослабившие профицит СУГ внутри России, повлияли на цены. В начале августа производители сжиженного газа повысили стоимость своего товара до 23,5 тыс. руб. за тонну (экспортная альтернатива на 1 августа составляла 24,8 тыс. руб. на FCA Сургут).
Помимо сокращения объемов внутри страны, на котировки СУГ повлиял высокий сезонный спрос и сокращение поставок на фоне планового ремонта на Сургутском ЗСК «Газпрома», который является крупнейшим поставщиком на внутренний рынок. Но, предполагают эксперты Argus, так как объем внутреннего предложения остается высоким, вряд ли стоит ждать продолжительного повышения цен на продукт. По мнению эксперта ЦЭП Газпромбанка Нины Адамовой, профицит на внутреннем рынке РФ сохранится по меньшей мере до начала 2023 года, что будет отражаться на ценах на СУГ.
Но пока биржевые котировки В РФ растут. В третью декаду августа цены на СУГ на СПбМТСБ вошли на рекордных за последние полгода уровнях, достигнув 15,5 тыс. руб. за тонну, хотя еще в конце июля они не превышали 7 тыс. руб. за тонну. Но всего за неделю они увеличились почти вдвое, взлетев до отметки в 13 тыс. руб. и, после некоторой коррекции в течение трех следующих недель, снова достигли многомесячного максимума.
Пока стоимость СУГ, несмотря на рост, в 3,5 раза ниже прошлогоднего исторического рекорда, когда в августе 2021 она дошла до 53,3 тыс. руб. за тонну. Основной причиной такого подорожания стал форс-мажор: в начале августа на заводе «Газпрома» по переработке газового конденсата в Новом Уренгое произошла авария, из-за которой внутренний рынок лишился примерно 170 тыс. тонн СУГ в августе и около 90 тыс. тонн — в сентябре. Даже после восстановления работы предприятия цены еще долго оставались на высоких уровнях.
Затем началось обратное движение, и в начале лета 2022 года биржевые котировки падали ниже 6 тыс. руб. за тонну из-за переизбытка предложения на рынке. Чтобы задействовать лишние объемы, компании-производители начали использовать его в собственной переработке. Так, например, СИБУР частично перевел на СУГ производства на «Нижнекамскнефтехиме».
Со временем, уверены эксперты, рынок сбалансируется с точки зрения спроса и предложения, а цены вернутся к своим обычным средним значениям. В Европе они, по мнению игроков химического сектора, будут во многом зависеть от возможности импорта СУГ, в том числе из России.
Читайте также: Сделали прогноз цен на нефть в 2022 и 2023 годах — выводы неоднозначные
Индийская компания IGL более 30 лет делает гликолевые продукты из сахарной патоки. Опыт и технологии IGL сейчас чрезвычайно востребованы из-за тренда на использование возобновляемого сырья для производства химикатов.
Индийская компания IGL более 30 лет делает гликолевые продукты из сахарной патоки. Опыт и технологии IGL сейчас чрезвычайно востребованы из-за тренда на использование возобновляемого сырья для производства химикатов.
Ученые открыли методы получения биоэтанола и биоэтилена несколько десятилетий назад. Однако устойчивый запрос на эти вещества и их производные, включая гликолевые продукты, появился в мировой химической индустрии в последние 10–15 лет. Он связан со смещением потребительского интереса в сторону экологичных продуктов, созданных из возобновляемого сырья.
В сегменте производства и потребления моноэтиленгликоля (МЭГ) ежегодно стартуют проекты по выпуску гликолей из разнообразного биосырья. На стадию серийного производства пока вышли немногие. Компания India Glycols Limited (IGL) одной из первых стала делать гликоли из растительного сырья, а сегодня она лидер в производстве биогликолей и партнер мировых компаний в развитии проектов «зеленой» химии.
Читайте также «Формула этиленгликоля: как это вещество изменило нашу жизнь»
Много лет назад IGL стала выпускать биогликоли, руководствуясь не экологическими соображениями, а доступностью больших объемов сырья — мелассы (сахарной патоки). Ее используют в качестве пищевой добавки, также на ее основе делают ром. В линейке продуктов IGL наряду с гликолями и другой химией есть ром, виски, бренди, джин и даже водка. Редчайшее сочетание, и еще один повод присмотреться к IGL.
IGL основали в 1983 году. Производство биогликолей запустили в 1989 году на заводе, созданном в техническом сотрудничестве с инжиниринговой компанией Scientific Design Inc. из США.
Предприятие делает флагманский гликолевый продукт МЭГ, который востребован при производстве ПЭТ-упаковки, охлаждающих жидкостей, волокон и тканей, а также диэтиленгликоль (ДЭГ) и триэтиленгликоль (ТЭГ). ДЭГ и ТЭГ компания поставляет производителям стекловолокна, красок и ресурсодобывающим предприятиям, использующим эти вещества для обезвоживания природного газа.
Производственная цепочка IGL по выпуску гликолей укрупненно включает три этапа:
За более чем 30-летний срок IGL нарастила объемы по производству гликолей с 20 тыс. до миллиона тонн в год. Для сравнения — ежегодный объем производства МЭГ в России не превышает 400 тыс. тонн. Компания инвестирует в развертывание производства других востребованных химпродуктов.
IGL выпускает этоксилаты спиртов и кислот, полисорбаты, натуральную камедь, гликолевые эфиры и ацетаты, технические спирты. У компании одно из самых крупных производств антифризов и тормозных жидкостей на собственном МЭГ.
Отдельная линейка — крепкий алкоголь, в основном относящийся к категориям полупремиум и премиум. В прошлом году IGL запустила новый премиальный бренд с говорящим названием Amazing Vodka.
Компания со временем диверсифицировала и производство гликолей, запустив линию по выпуску МЭГ из сырья на основе попутного нефтяного газа. Но визитной карточкой IGL все же остаются биогликоли.
Стратегическое преимущество IGL — масштабное производство «зеленых» этанола, этилена и МЭГ с почти неограниченным доступом к дешевому сырью (в Индии выращивают до 350 млн тонн сахарного тростника ежегодно — больше только в Бразилии). Все это делает компанию важным элементом в международных цепочках кооперации по выпуску экопродуктов, для создания которых нужен МЭГ или предшествующие ему полуфабрикаты.
В августе мы писали о достижениях компании LanzaTech из США, которая в 2022-м открыла новый способ получения МЭГ с помощью инженерных бактерий. До этого американцы несколько лет продвигали товары, созданные из экологичных химических продуктов. Одним из их партнеров стали индусы — биоэтилен и МЭГ от IGL использовали для создания специальных тканей. Материал закупала компания Lululemon — американо-канадский производитель спортивной одежды.
Читайте также «Превратить углерод в МЭГ — фантастика или реальность?»
IGL приглашают к партнерству и топовые мировые производители химпродукции. В 2021 году индийская компания и Clariant — глобальная компания с штаб-квартирой в Швейцарии — создали совместное предприятие по производству окиси биоэтилена и его производных, включая МЭГ.
Партнеры объединили одну из промплощадок IGL в городе Кашипур с местным бизнесом Clariant по производству промышленных и потребительских товаров в Индии, Шри-Ланке, Бангладеше и Непале. Совместное предприятие претендует на лидерство в производстве экологически чистых производных окиси этилена и ведущим поставщиком этих возобновляемых материалов на быстрорастущий рынок потребительских товаров в Индии и соседних странах.
«Мы наблюдаем растущий спрос наших клиентов на товары для дома и личной гигиены на основе возобновляемых ресурсов. Создав совместное предприятие, мы будем стремиться к достижению этой цели с помощью инновационных, устойчивых и высококачественных решений, основанных на уникальных возможностях обоих партнеров», — отметил Кристиан Ванг, руководитель бизнес-подразделения Clariant по выпуску бытовых товаров.
Для поддержки стабильного производства на совместном предприятии IGL заключила долгосрочное соглашение о поставках туда окиси этилена, получаемой из биоэтанола.
Самая известная история сотрудничества IGL с мировыми брендами — поставки «зеленого» МЭГ для производства бутылок Coca-Cola. Мы обязательно расскажем в нашем блоге о значении биогликолей для крупнейшего производителя безалкогольных напитков.
Все крупные компании декларируют приверженность курсу на декарбонизацию и использование возобновляемых ресурсов. Многие к 2050 году готовы отказаться от ископаемого топлива и сократить выбросы углерода. В связи с этим ценность товаров, созданных из «зеленых» материалов, возрастает. МЭГ не исключение. Ряд зарубежных экспертов полагают, что уже к середине 30-х годов биогликолей начнут производить больше, чем традиционных гликолевых продуктов на нефтегазовом сырье.
Кто еще кроме IGL производит или собирается производить гликоли из растительного сырья? Основные крупные проекты:
По сравнению с этими проектами у IGL налаженный устойчивый бизнес по выпуску «зеленого» МЭГ. Ценность индийской компании в коллаборациях с другими производителями будет только возрастать. Не исключено, что в ближайшие годы крупные химические компании локализуют производство МЭГ в странах, богатых сахарным тростником, — помимо доступного сырья там недорогая рабочая сила и низкая себестоимость производства.
Нефтегазохимический холдинг СИБУР запустил цифровую трансформацию процессов управления и производства пять лет назад.
Нефтегазохимический холдинг СИБУР запустил цифровую трансформацию процессов управления и производства пять лет назад. В 2022 году это один из самых технологически продвинутых бизнесов в стране. Какие результаты получил СИБУР от внедрения цифровых продуктов?
СИБУР объединил два мира. Первый: нефтегазохимическое производство, где пользуются технологиями, проверенными десятилетиями — там все стандартно, размеренно и даже скучно, а главный принцип — лишь бы работало. Второй: IT-сфера, где роятся множество идей и проектов, способных менять привычные вещи, — там все сверхдинамично и неформально, царят свобода и креатив.
В СИБУРе два этих мира дополняют друг друга, продуктивно взаимодействуя. Результат такого коллаба — прорывные технологические решения, которые, наряду с другими факторами, подтверждают лидерство холдинга в нефтегазохимии РФ.
Читайте также: Безопасность в авиации: создание отечественных антиобледенителей и рынок сегодня
Цифровая трансформация СИБУРа влияет на все процессы и всю продукцию компании, в том числе на выпуск моноэтиленгликоля (МЭГ). В нашем сегодняшнем обзоре — главные, уже внедренные цифровые продукты холдинга, о которых еще лет десять назад можно было сказать: «Это фантастика».
Один из продуктов — видеоаналитика. Присущие ей опции контроля и отбраковки позволяют повысить качество продукции. Кроме того, инструменты видеоаналитики своевременно сигнализируют оператору о необходимости вмешаться — это минимизирует риски внезапной остановки линий производства, а также обеспечивает выполнение всех правил промбезопасности.
По данным СИБУРа, на предприятиях холдинга к началу 2022-го работали порядка 2000 камер технологического видеонаблюдения, из них 70 % функционировали в умном режиме — автоматически фиксировали ситуации, которые требуют внимания оператора и его возможное вмешательство.
Умное зрение автоматически отбраковывает неподходящую продукцию. Например, специальное устройство сканирует крошку каучука на производственной линии и выделяет брак, замечая неподвластные человеческому зрению несоответствия по цвету. Еще одна система интеллектуального зрения сортирует продукцию — определяет марку каучука и выдает команду роботу-руке сортировать брикеты по строго определенным контейнерам. Еще три года назад работники заводов СИБУРа вручную отбраковывали и сортировали продукцию.
В холдинге уточняют, что вероятность ошибки при автоматизированной — благодаря умному зрению — сортировке не превышает 0,01 %.
На большинстве предприятий работники производства совершают обходы и буквально «руками» снимают данные с оборудования. СИБУР взял курс на автоматизацию процесса — всю необходимую информацию людям регулярно отправляют датчики. Они же сигнализируют, если показатели отклонились от нормальных значений. Такую систему называют промышленным интернетом вещей (IIoT). В компании он реализован на основе программно-аппаратного комплекса, включающего сеть датчиков и платформы.
Особые условия работы заводов СИБУРа требуют спецоборудования для IIoT — с сертификатом взрывозащиты и устойчивостью к экстремальным температурам. Поставщики не смогли предложить компании аналогов, поэтому IT-специалисты холдинга создали свои Bluetooth-маяки и датчики температуры.
Информацию с датчиков принимает IIoT-платформа, которая в управлении не сложнее системы «умный дом». Она систематизирует, хранит и визуализирует данные для пользователей, а также передает информацию другим системам.
Интернет вещей позволяет компании высвобождать десятки тысяч человеко-часов с помощью инструментария продвинутой автоматизации сбора информации.
Data Science (наука о данных) в компании применяют для сокращения издержек и большей эффективности производственных процессов на опасных объектах. Цифровые модели анализируют изменения в технологическом режиме, высчитывают вероятность снижения качества продукции, избыточного расхода сырья и энергии, внеплановых ситуаций — и формируют рекомендации. Искусственный интеллект не заменяет сотрудников, а помогает им принимать лучшие решения.
Какой эффект удалось достичь за счет применения рекомендательных моделей в СИБУРе? Вот несколько примеров:
На любом производстве требуется контролировать технологический процесс, а также оперативно доводить информацию до экспертов. В СИБУРе с этой целью создали собственный программно-аппаратный AR-комплекса (от англ. augmented reality — дополненная реальность).
Он включает AR-очки и платформу видео-конференц-связи. Очки, которые управляются голосом, крепят на каску сотрудника. На их экран во время связи выводят всю необходимую информацию — у работника при этом свободны руки для решения задачи.
Такой комплекс позволяет привлекать любых экспертов предприятия без потери времени и рисков для информационной безопасности. Внедрение комплекса дополненной реальности на заводах СИБУРа позволило сократить затраты на внешних экспертов, а также уменьшить число служебных командировок.
В период ограничений из-за пандемии COVID-19 AR-инструментарий позволил обеспечить бесперебойную работу производственных линий и ремонт оборудования с удаленным привлечением экспертов.
Внедренные в холдинге IT-продукты охватывают ключевые бизнес-процессы, включая планирование, производство, ремонты, сбыт, промбезопасность. В числе важных цифровых проектов отметим:
По данным СИБУРа, экономический эффект цифровой трансформации только в 2021 году принес компании 11 миллиардов рублей.
«СИБУР-Нефтехим», главная площадка по выпуску МЭГ в составе холдинга, оценивает свой эффект от диджитал-проектов за прошлый год в 118 млн рублей. На заводе в стадии реализации было девять цифровых инструментов. В 2022-м к ним прибавятся проекты по запуску промышленного интернета вещей и БПЛА.
Компетенции, накопленные СИБУР за время цифровой трансформации, позволят компании выйти на внешний рынок IT-продуктов, что особенно актуально в 2022 году, когда Россия фактически оказалась в технологической блокаде со стороны Запада. В июле компания объявила о старте продаж системы интеллектуального видеонаблюдения за производством «Черный экран» собственной разработки. В рамках импортозамещения холдинг также намерен продвигать для внешних пользователей и собственный комплекс промышленного интернета вещей.
СИБУР в этом году запустил «пилоты» по внедрению прекрасно зарекомендовавших себя цифровых продуктов на своих новых активах — заводах «Казаньоргсинтез» и «Нижнекамскнефтехим».
Диджитал-трансформация затрагивает в СИБУРе большинство ключевых производственных и вспомогательных процессов. Компания не только уже сейчас получает миллиардные эффекты от выхода в «цифру», но и создает задел для дальнейшей оптимизации основных операций, снижения себестоимости конечной продукции, повышения ее качества и создания новых высокомаржинальных продуктов. В отличие от многих российских производственных компаний, нефтегазохимический холдинг разработал собственные продвинутые IT-продукты, что особенно актуально в условиях затрудненного доступа бизнесов из РФ к зарубежным технологиям. Для СИБУРа это важный фактор устойчивости и конкурентоспособности.
Инвестбанки и аналитики пересматривают прогнозы цен на нефть, волатильность которой обеспечила нервная геополитическая обстановка. Одни участники рынка ждут роста стоимости сырья до 140 долл. за баррель, а другие — ее падения до 70 долл. Реальная ситуация будет полностью зависеть от баланса спроса и предложения.
Инвестбанки и аналитики пересматривают прогнозы цен на нефть, волатильность которой обеспечила нервная геополитическая обстановка. Одни участники рынка ждут роста стоимости сырья до 140 долл. за баррель, а другие — ее падения до 70 долл. Реальная ситуация будет полностью зависеть от баланса спроса и предложения.
В начале августа Управление энергетической информации Минэнерго США (EIA) прогнозирует, что средняя цена нефти североморского сорта Brent достигнет 104,8 долл. за баррель. Такой уровень выше июльского прогноза на 75 центов. На следующий год EIA увеличило ожидания сильнее — с 93,75 до 95,13 долл. за баррель. Прогноз средней стоимости североамериканской марки WTI на 2022 год составил до 98,71 долл. за баррель, на 2023 год — 89,13 долл за баррель, что почти соответствует прежним ожиданиям.
От цены на нефть напрямую зависит стоимость корзины базовых нефтепродуктов, в том числе сжиженных углеводородных газов, нафты и ШФЛУ, которые являются базовым сырьем для производства широкого спектра нефтехимических продуктов, в том числе моноэтиленгликоля. На середину августа цена нефти составляла около 94 долл. за баррель.
Всемирный банк на следующие два года прогнозирует ощутимо более высокие цены, чем американский Минэнерго. Там пояснили, что на фоне спецоперации России на Украине и введения западных санкций средняя стоимость барреля нефти может приблизиться к 140 долл. Реализации неблагоприятного прогноза они ожидают в случае, если Запад введет дополнительные санкции против российского энергетического сектора. Базовый прогноз предполагает среднюю цену на нефть в 100 долл., что тоже почти на четверть выше предыдущего варианта. В 2023 году эти показатели могут, по мнению Всемирного банка, остановиться на уровне 90 долл. в базовом и 110 долл. за баррель в негативном прогнозе.
Российские эксперты в своих ожиданиях солидарны со Всемирным банком. Глава АКРА Михаил Сухов считает, что марка Brent к концу текущего года достигнет цены в 100-110 долл. за баррель, но при введении новых ограничений против российской нефти может взлететь до 130-140 долл. за баррель. Он поясняет, что такой резкий рост может вызвать попытка Запада установить для России специальный ценовой потолок. Также многое будет зависеть от условий европейской зимы. В случае низких температур спрос и, соответственно, стоимость энергоресурсов будет расти.
При этом эксперт сомневается, что установление полного эмбарго со стороны Европы на российское сырье вообще возможно, хотя оно включено в шестой пакет антироссийских санкций с рядом оговорок. В частности, отказ Евросоюза будет поэтапным. Отказ от импорта нефти по морю должен произойти в течение полугода, от нефтепродуктов — в течение 8 месяцев. Поставки по трубопроводу «Дружба» продолжатся.
Такие меры в отношении российского сырья неминуемо снизят объемы предложения на глобальном рынке нефти, что в перспективе будет поддерживать цены.
По расчетам консалтинговой компании BCA research, эмбарго ЕС сократит экспорт нефти из России примерно на 1,6 млн баррелей в сутки к концу года, и на 2 млн к 2023 году. Там дают прогноз цены в 119 долл. за баррель к концу года.
Несмотря на это в правительстве РФ, напротив, повысили прогнозы добычи и экспорта нефти не только в 2022 году, но и на ближайшие три года. Так, в прогнозе социально-экономического развития РФ от Минэкономразвития до 2025 года заложен рост экспорта нефти до 243,1 млн тонн в 2022 году (весенний прогноз предполагал падение до 228,3 млн тонн), в 2023 году — до 235,5 млн тонн (ранее — 224,8 млн тонн). Эксперты ОПЕК также прогнозируют рост добычи в России в 2022 году, но отмечают, что на перспективу сохраняется значительная неопределенность в отношении производства в стране.
Основными вариантами замещения в Европе российской нефти и драйверами роста предложения жидких углеводородов станут США, Норвегия, Бразилия, Канада и Гайана.
Однако рост добычи в США и геополитическая ситуация в Восточной Европе остаются под большими вопросами.
Еще одним фактором неопределенности является увеличение поставок на мировой рынок нефти из Ирана, возможность которого полностью зависит от итогов переговоров по ядерной сделке. Речь идет о договоренностях от 2015 года, когда Великобритания, Германия, Китай, Россия, США, Франция и Иран согласовали Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), предполагающий снятие санкций в отношении Ирана в обмен на ограничение его ядерной программы. Но, считают эксперты Goldman Sachs Group Inc, соглашение о ее восстановлении вряд ли будет заключено в ближайшей перспективе. Даже в случае быстрого достижения договоренностей между Ираном, Евросоюзом и США, иранское сырье не вернется на мировой рынок до следующего года.
Сейчас экспорт из Ирана находится на уровне 1 млн баррелей в сутки. Увеличение поставок из страны, по прогнозу экспертов, приведет цены нефти сорта Brent на уровень в 115-120 долл. за баррель в 2023 году, что на 5-10 долл. больше текущего прогноза. Переговоры по иранской ядерной программе возобновились в августе и демонстрируют некоторый прогресс.
Читайте также: Газовый даунстрим в Средней Азии: повлияют ли проекты СНГ на российский рынок этиленгликоля
Большинство экспертов ожидают роста нефтяных котировок, однако есть и радикально иные прогнозы. Так, аналитики Citigroup считают, что к концу 2022 года они, наоборот, рухнут до 65 долл. за баррель, а к концу 2023-го — до 45 долл. Такие параметры близки к рубежу предельных издержек производителей. Эксперты объясняют свое мнение слабым влиянием соглашения по контролю цен на нефть стран-участниц ОПЕК+ на ситуацию на рынке, а также снижением инвестиций в нефтедобывающей отрасли.
Такие опасения разделяют в саудовской Saudi Aramco. Глава компании Амин Нассер в середине августа отмечал, что сейчас в нефтяную отрасль в мире поступает недостаточно инвестиций для удовлетворения будущего спроса даже при самых консервативных его оценках. Он напомнил о долгосрочных трендах на нефтяном рынке, в частности, о том, что спрос на нефть продолжит расти до конца десятилетия. В июне поставки из Саудовской Аравии росли, а добыча превысила максимальный уровень за два года, свидетельствуют данные JODI.
Летом 2022 года спрос на нефть уже несколько недель растет на фоне аномальной жары на европейском континенте и перехода на этот вид топлива из-за взлета цен на газ. К 15 августа фьючерсы доходили до уровня 2 600 долл. за тыс. кубометров. С учетом этого Международное энергетическое агентство (МЭА) в августе повысило прогноз спроса на нефть на 2022 год на 380 тыс. баррелей в сутки.
Эксперты сходятся во мнении, что баланс рынка на фоне геополитической обстановки остается хрупким, так что, скорее всего, до конца года прогнозы ключевых участников рынка еще не раз изменятся, что отразится и на рынках потребления.
Читайте также: Увеличение выпуска МЭГ: есть возможности, но нет необходимости
Как отмечает независимый эксперт Леонид Хазанов, мировой рынок моноэтиленгликоля в этой ситуации будет прежде всего отталкиваться от цен на природный газ, которые в настоящее время находятся на максимально высоких за последние годы уровнях из-за перекоса в балансе спроса и предложения.
В подобных условиях химические заводы Европейского Союза работают с большим трудом и в случае подорожания «голубого топлива» будут вынуждены пойти на сокращение загрузки или даже остановку мощностей, отмечает эксперт. Он предполагает, что возможна нехватка МЭГ на глобальном рынке, хотя ее частично сумеет компенсировать Саудовская Аравия, являющаяся сейчас крупнейшим производителем и экспортером моноэтиленгликоля. Дефицит будет стимулировать рост цен. Их будет поддерживать и рост спроса на пластиковую тару из политиэтилентерефталата (ПТЭФ, ключевая отрасль потребления МЭГ), полагает эксперт.
Миллиардные инвестиции, собственное сырье и зарубежные технологии позволят насытить внутренний рынок и начать экспортировать. Выпуск МЭГ «зашит» в несколько крупных проектов.
Миллиардные инвестиции, собственное сырье и зарубежные технологии позволят насытить внутренний рынок и начать экспортировать. Выпуск МЭГ «зашит» в несколько крупных проектов.
Согласно данным компании BP, по запасам природного газа Казахстан занимает 14-е место в мире, у Узбекистана 24-я позиция.. Газовые месторождения этих стран сравнительно доступны – это пустыни, а не морской шельф или районы вечной мерзлоты. И Казахстан, и Узбекистан, развивая собственную добычу газа, ускоренными темпами создают индустрии газопереработки. Это позволит удовлетворить внутренний спрос, а также наладить экспорт высокомаржинальных продуктов высокого передела.
У этих азиатских государств СНГ неплохие стартовые позиции для развития газохимии. Природный, попутный нефтяной газ и газ конденсатных месторождений – ценное сырье. Помимо объемов газа, к факторам, позитивно влияющим на развитие газохимии, отнесем следующие:
Сейчас в Казахстане и Узбекистане строят несколько газохимических предприятий на миллиарды долларов. Мы отобрали крупнейшие проекты газового даунстрима – те, что должны запуститься в 2022–2025 годах. Каждый из них предполагает выпуск и переработку этилена – основы для создания моноэтиленгликоля (МЭГ) – или производство самого МЭГ. Появление мощных гликолегенерирующих и гликолепотребляющих площадок в Средней Азии может повлиять на российский рынок этиленгликоля.
Компаниям из РФ интересны нефтегазохимические проекты в Средней Азии. «Татнефть» разрабатывает технико-экономическое обоснование проектов по производству бензола, толуола и ксилола в Узбекистане. В Казахстане эта компания участвует в создании заводов по производству шин, бутадиеновых каучуков и дорожных битумов. «Газпромбанк» профинансировал строительство комплекса Uzbekistan GTL, где делают синтетическое топливо. Об участии СИБУРа расскажем в этом материале отдельно.
Читайте также: Нефть и не только: российско-индийские отношения продолжают набирать обороты
«Население и экономика Узбекистана растут быстрыми темпами. Повышается спрос на продукты переработки нефти и газа, особенно на полимеры. Узбекистан обладает значительными запасами газа – соответственно, газ можно перерабатывать. Есть ряд проектов, которые реализуются и частными инвесторами, и государством. Из наиболее крупных выделяются предприятие на базе технологии МТО под Бухарой и расширение Шуртанского комплекса», – говорит Вячеслав Охотин, начальник департамента финансирования нефтегазовой и химической промышленности «Газпромбанка».
Будущий газохимический комплекс (ГХК) в Бухарской области называют крупнейшей в мире площадкой по производству полимерной продукции на базе технологии МТО (Methanol to Olefin) – здесь будут перерабатывать природный газ с низким содержанием ценных компонентов.
Этапы технологии МТО:
Выбор технологии МТО основан на составе природного газа, добываемого в стране, – в основном это метан с минимальным содержанием тяжелых компонентов.
О проекте известно с 2021 года. Главный инвестор – SEG, узбекская нефтегазовая компания. Объем вложений оценивают в диапазоне от 2,5 до 4 миллиардов долларов. Сроки завершения не объявлены, однако проектирование, строительство и пусконаладка требуют не менее трех лет.
Мощность ГХК составит до 720 000 тонн полимеров в год. Это будут разнообразные продукты из основных компонентов этилена и пропилена, которые заменят импортное сырье. Предприятие призвано удовлетворить потребности внутреннего рынка, куда пойдет более 70 % объемов, остальное отправят на экспорт – в страны СНГ, Китай, Турцию, Юго-Восточную Азию.
На предприятии будут выпускать полиэтилентерефталат (ПЭТ) – полимер для производства пластиковых бутылок. Сегодня Узбекистан полностью импортирует ПЭТ. ГХК локализует ПЭТ-линию: МЭГ – ключевой компонент для ПЭТ – планруютт делать здесь же. Вещество произведут по технологии Scientific Design Company Inc. (США).
Полученный МЭГ используют не только как сырье для ПЭТ – определенные объемы пойдут на рынок. «Данный полимер будет удовлетворять спрос на производство гидравлических жидкостей, растворителей, а также антифризов», – уточняют в ГХК.
Scientific Design Company Inc. так описывает свою МЭГ-технологию: «Этилен и кислород объединяют для получения этиленоксида в многотрубчатом каталитическом реакторе в присутствии катализатора. Высокоэкзотермическая реакция контролируется с помощью запатентованных систем безопасности. Этиленоксид из реактора может быть разделен на высококачественный очищенный продукт или дополнительно переработан для получения МЭГ, ди- и триэтиленгликолей».
Другой крупнейший проект узбекской газохимии – расширение мощностей Шуртанского ГХК (Кашкадарьинская область) примерно до 505 тыс. тонн полимерной продукции в год. Объем инвестиций составит 1,8 миллиарда долларов. Госкомпания «Узбекнефтегаз» намерена завершить этот проект до конца 2024 года.
ГХК получит новый источник сырья в виде нафты. Возможности по переработке вещества составят до 430 тыс. тонн в год. Текущая мощность комплекса 125 тыс. тонн полиэтилена, через два года к ним добавятся 280 тыс. тонн полиэтилена и до 100 тыс. тонн полипропилена. Таким образом, мощности предприятия фактически утроятся.
О планах по выпуску ПЭТ или МЭГ на ГХК ничего не сообщается. Однако наличие сырьевой базы и перерабатывающих мощностей технологически позволяет реализовать соответствующее производственное ответвление.
Шуртанский ГХК запустили в 2001 году на базе газоконденсатного месторождения Шуртан. Предприятие способно переработать до 4 млрд кубометров природного газа в год.
Несмотря на серьезные запасы сырья, внутренняя потребность Казахстана в нефтехимической продукции на 90 % покрывается импортом. Создание собственного газохимического кластера – приоритетная задача, которую неоднократно озвучивали местные власти.
Топ-проект казахстанской газохимии – построенный с нуля комплекс в Атырауской области. Это первый ГХК в стране. Проект реализуют нефтегазовая госкомпания «КазМунайГаз» и инвестхолдинг «Самрук-Казына».
ГХК будет перерабатывать пропан с близлежащих месторождений. Конечная продукция – полипропилен. Это сырье для производства пластиковых нитей, труб различного назначения, пленки, мешков и другой упаковки, медицинских изделий. Продуктовая линейка термопластичного полимера включит 65 различных марок. Годовая мощность комплекса – 500 тыс. тонн полипропилена.
Проект запустили в реализацию в середине 2010-х годов. Сейчас почти все готово к запуску – в июле стартовала подача пропана на технологические установки, завершается пусконаладка – катализатор загружают в реакторы дегидрирования пропана. Начать производство планируют в августе-сентябре.
Второй этап проекта предполагает создание вокруг ГХК интегрированных площадок по производству полиэтилена (1,25 миллиона тонн в год), бутадиена (186 000 тонн в год), терефталевой кислоты (ТФК) и ПЭТ (около 400 тыс. тонн ПЭТ-гранулята). Об источниках получения МЭГ для выпуска ПЭТ не сообщают. Для меньшей себестоимости конечного продукта производство этиленгликоля можно было бы локализовать на площадке интегрированного ГХК.
В развитии газохимического кластера в Атырау должен поучаствовать СИБУР. В прошлом году компания договорилась с «КазМунайГаз» и «Самрук-Казына» об участии в проекте: предполагается, что доля СИБУРа в совместных предприятиях по выпуску полипропилена и полиэтилена составит 40 %.
Помимо прочих выгод, участие в развитии казахской газохимии позволит СИБУРу получить доступ к дополнительным объемам ТФК. Ключевой производитель продукта в РФ – завод СИБУРа «Полиэф» – обладает ограниченными мощностями (порядка 350 000 тонн в год), что не всегда достаточно для производства ПЭТ в РФ.
Ряд экспертов из Казахстана в 2022 году видят риски сотрудничества с СИБУРом по проекту ГХК. Портал ratel.kz приводит следующее мнение: «Из минусов сотрудничества – возможность санкций в отношении СИБУРа. И здесь перед «КазМунайГазом» стоит задача тщательного анализа влияния санкций на казахстанский завод по производству полипропилена до того, как СИБУР окончательно войдет участником в этот проект, и что немаловажно: при каких обстоятельствах и как СИБУР покинет проект в случае реализации всех санкционных рисков».
Производство противообледенительных жидкостей (ПОЖ) для самолетов — один из крупнейших сегментов потребления гликолей. Однако до недавнего времени Россия не выпускала собственной продукции в этой сфере. А появление национального производителя совпало с началом кризиса воздушных перевозок.
Производство противообледенительных жидкостей (ПОЖ) для самолетов — один из крупнейших сегментов потребления гликолей. Однако до недавнего времени Россия не выпускала собственной продукции в этой сфере. А появление национального производителя совпало с началом кризиса воздушных перевозок.
Безопасность современных полетов во всем мире и особенно в странах с холодным климатом во многом обеспечивает обработка бортов перед рейсом противообледенительными жидкостями (ПОЖ). Все современные жидкости, используемые в авиации, являются антифризами (температура их замерзания значительно ниже 0 градусов) и делятся на четыре типа. Основную массу ПОЖ изготавливают на базе наиболее вязкого и экологически безопасного пропиленгликоля, но ряд производителей использует в качестве основы моно- или диэтиленгликоль, которые выигрывают по температуре замерзания. Существуют и безгликолевые жидкости.
Помимо гликолей, в состав ПОЖ входит вода, поверхностно-активные вещества (ПАВ) для обеспечения смачиваемости и специальные антикоррозионные присадки и загустители.
Первый тип жидкостей относится к «ньютоновским», подчиняясь открытому великим ученым закону внутреннего трения. Согласно ему, сила вязкого трения в жидкости (или газе) пропорциональна градиенту скорости жидкости. Проще говоря, вязкость вещества не изменяется при перемешивании.
Остальные три типа, неньютоновские, загущены, а их вязкость снижается при активном перемешивании. Несколько раз они возвращаются в исходное состояние при прекращении воздействия, а затем вновь теряют это свойство. Это приводит к тому, что во время взлета они сдуваются с поверхности самолета. Эти жидкости требуют специальных условий хранения и транспортировки.
Читайте также: Увеличение выпуска МЭГ: есть возможности, но нет необходимости
Образование ледяного налета на аэродинамических поверхностях и попадание в двигатели отколовшихся с поверхности самолета кусков льда может привести к падению воздушного судна. Применение противообледенительных веществ практически исключает такие риски а также спасает от искажения показаний пилотажных приборов.
По данным исследований, ледяной налет может на треть снизить подъемную силу крыла, а лобовое сопротивление увеличить на 40 %.
Международные авиационные правила запрещают взлет, если на критически важные части самолета, такие как крылья и воздухозаборники, налипает снег или лед. Наглядным примером того, к чему может привести отказ от ПОЖ, стала авиакатастрофа с бортом ATR72-201 VP-BYZ авиакомпании «ЮТэйр» в 2012 году. Как указывается в заключении Межгосударственного авиационного комитета, ее причиной стало разрешение командира самолета на вылет без проведения противообледенительной обработки при наличии на корпусе снежно-ледяных отложений.
Основная цель ПОЖ — расплавлять налипший на корпусе самолета снег и лед, а также защищать от повторного образования налета.
По времени защитного действия разделяют классы антиобледенительных жидкостей. В частности, время удержания на крыле I и IV может различаться в четыре раза при одинаковых исходных условиях. Это предопределяет схему их использования. Так, первые два класса ПОЖ применяют в основном для удаления снега и льда перед взлетом или для защиты от образования нового льда при небольшом сроке выруливания самолета на взлетную полосу. Остальные применяют в более сложных погодных условиях при длительном ожидании разрешения на взлет. Иногда самолету приходится проходить повторную процедуру очистки.
На одну обработку крупного самолета тратится в среднем 600–700 литров жидкости, но при сложных условиях этот объем может доходить и до 1 тыс. литров. Средняя стоимость ПОЖ составляет около 100 руб. за литр.
В целом в мире производится, по данным компании Megaresearch, около 150 тыс. тонн противообледенительных жидкостей. Крупнейшими глобальными поставщиками ПОЖ выступают германская Clariant GmbH, английская Killfrost Ltd, а также американские DOW Chemical и Octagon Process Inc.
В России, несмотря на обеспеченность базовым сырьем (нефтью и газом) и избыточным выпуском гликолей относительно внутреннего потребления, до 2020 года не было собственного производства противообледенительных жидкостей. При этом существовало три компании — «ОКТАФЛЮИД» (совместное производство с компанией Octagon Process), «ТЕХНОФРМ» (СП с Clariant), а также НПП «Арктон», которые занимаются блендингом ПОЖ на основе зарубежных присадок и технологий. Российская в жидкостях только сырьевая основа.
Разработка полностью отечественной жидкости в России началась после коллапса в 2010 году, когда на фоне сложных погодных условий в московских аэропортах возник дефицит ПОЖ. Это привело к масштабному сбою их работы и массовой отмене вылетов. Занимавший должность премьер-министра Владимир Путин поручил Минпромторгу разработать собственные жидкости для обработки самолетов.
На создание российской ПОЖ ушло 10 лет, шесть из которых заняла сертификация международных регуляторов и получение одобрения мировых авиакомпаний, таких как Boeing и Airbus.
На данный момент ЗАО РХЗ «Нордикс» производит жидкости I, II и IV типа под маркой «Дефрост».
Читайте также: Российский рынок МЭГ не заметил санкций
Так получилось, что вывод на рынок собственной разработки в секторе ПОЖ совпал с началом глобального кризиса в секторе авиаперевозок. Изначально он был связан с распространением в мире коронавируса — большинство стран закрыли свои границы и остановили авиасообщение с другими государствами. Глобальный карантин продлился несколько месяцев, во время которых объемы воздушных перевозок упали до рекордных минимумов, так что эксперты назвали 2020 год худшим в истории авиации.
По данным подразделения ООН по вопросам гражданской авиации, в 2020 году объем международных пассажирских перевозок сократился на 60 % до 1,8 млрд человек, вернувшись на уровень 2003 года.
Международная ассоциация воздушного транспорта (IATA) оценила чистые убытки авиакомпаний более чем в 126 млрд долл. Российские авиаперевозчики потеряли в 2020 году 125 млрд руб. против 4 млрд руб. прибыли в 2019-м. В 2021 году 15 национальных компаний нарастили показатели на 60,3 %, до 111 млн пассажиров, но это все равно было на 13,4 % меньше, чем в допандемийном 2019 году. Международные перевозки также не восстановились до доковидного уровня.
В 2022 году работа российской авиационной отрасли осложнилась из-за санкций в связи с ситуацией на Украине. Уже в апреле пассажиропоток снизился на 30 % до 5 млн человек, в мае динамика ухудшилась.
По прогнозам главы Минтранса Виталия Савельева, продление ограничений полетов в аэропортах юга России до осени может привести к снижению пассажиропотока на 10 млн человек, до конца 2022 года — на 19 млн человек.
Есть и более пессимистичные оценки. Например, совладелец аэропорта Внуково Виталий Ванцев считает, что в 2022 году авиаперевозки в России могут сократиться в 1,5 раза — до 70 млн пассажиров. Такое резкое падение приведет и к пропорциональному снижению спроса на противообледенительные жидкости. Помимо этого, экспорт российских товаров за рубеж также ограничен, что отразится на финансовых показателях внутренних производителей ПОЖ, а также на объемах потребления гликолей. Тем более, по мнению экспертов, на скорое снятие санкций против России рассчитывать не приходится.
В мае отраслевые медиа по всему миру распространяли молнию: используя принципиально новый способ, биотехнологи американской LanzaTech совместно с учеными из Danone получили моноэтиленгликоль (МЭГ).
В мае отраслевые медиа по всему миру распространяли молнию: используя принципиально новый способ, биотехнологи американской LanzaTech совместно с учеными из Danone получили моноэтиленгликоль (МЭГ). В России новость, кажется, никто не заметил. Восполняем пробел и рассказываем, почему это изобретение — настоящий прорыв в технологиях создания гликолей.
Ммм… гликоль! Гении из LanzaTech совместно с коллегами из Danone совершили революционное открытие. Что же они придумали?
По данным разработчиков, новая технология преобразует выбросы углерода сталелитейных заводов или газы от отходов растительного происхождения непосредственно в МЭГ. Улавливают углерод запатентованные генно-модифицированные бактерии — именно они превращают выбросы углерода в МЭГ посредством ферментации. Прямое производство этиленгликоля бактериями наладили в лабораторных условиях — получение МЭГ подтвердили две внешние лаборатории.
Глобальный производитель продуктов питания Danone в первую очередь заинтересован в новой технологии. Компания вкладывается в перспективные проекты по уменьшению собственного углеродного следа — в частности, в создание простой экологичной упаковки. Альтернативный МЭГ интересен корпорации как один из двух (наряду с терефталевой кислотой) базовых компонентов полиэтилентерефталата (ПЭТ, термопластик) — основного упаковочного материала для пищевых продуктов и напитков. Открытие биотехнологов LanzaTech позволяет решить эту задачу.
«Мы совершили прорыв в производстве экологически чистого ПЭТ, который обладает огромным потенциалом для снижения общего воздействия на окружающую среду, — говорит Дженнифер Холмгрен, генеральный директор LanzaTech. — Это открытие может оказать значительное влияние на применение материала во многих секторах, включая упаковку и текстиль».
Чтобы получить МЭГ непосредственно из выбросов углерода, в LanzaTech использовали синтетическую биологию и инструменты искусственного интеллекта. Комбинируя и создавая прототипы различных наборов ферментов, разработчик перепрограммировал бактерии, продуцирующие этанол, для фиксации и преобразования углерода в МЭГ.
Новая технология позволяет отказаться от нескольких процессов переработки веществ для получения МЭГ. LanzaTech ожидает, что при успешном масштабировании новый способ позволит производить ПЭТ-бутылки и ПЭТ-волокно с меньшим воздействием на окружающую среду.
В ближайшие месяцы LanzaTech при поддержке Danone продолжит испытания технологии прямого преобразования выбросов углерода в МЭГ.
«Мы работаем с LanzaTech уже много лет и твердо верим в долгосрочную способность этой технологии изменить правила игры в управлении производством экологически чистых упаковочных материалов. Это является ключевым фактором, способствующим ускорению разработки этой многообещающей технологии», — сказал Паскаль Шапон, директор Danone по разработкам передовых технических материалов.
Технологию, полученную LanzaTech совместно с Danone, еще предстоит дорабатывать и апробировать. О деталях применения, экономическом эффекте и потенциале масштабирования пока ничего не известно. Однако уже сейчас очевидно: компания совершила важнейшее открытие. К этому достижению LanzaTech шла почти 20 лет: альтернативные способы производства МЭГ всегда были в фокусе внимания биотехнологической компании из США.
Стартап LanzaTech возник в 2005 году в Новой Зеландии, затем переехал в США. Команда проекта работала над преобразованием веществ специальными (инженерными) бактериями. В 2013 году LanzaTech выиграла грант Министерства энергетики США. Компания получила 4 млн долларов на развитие проекта по преобразованию отработанного метана в другие виды топлива. В 2018 году она запустила установку по улавливанию углерода на металлургическом заводе в Китае. В 2020-м — выделила часть бизнеса в структуру LanzaJet, которая занимается экотехнологиями в сфере авиатоплива.
Последние три-четыре года визитной карточкой LanzaTech была экотехнология производства МЭГ из этанола. Укрупненно она включала следующие этапы:
Гендиректор LanzaTech Дженнифер Холмгрен признавала: подобный экоспособ получения МЭГ более дорогой по сравнению с традиционным, когда первоосновой вещества выступают побочные продукты нефтегазодобычи. Причина — дополнительный технологический процесс: преобразование этанола в этилен. Снизить себестоимость не позволила даже локализация основных процессов на предприятиях Китая и Индии.
Несмотря на высокую цену, экоэтиленгликоли от LanzaTech востребованная продукция, позволяющая ряду брендов создавать конечные продукты. В каждом случае коммерческий эффект достигался не низкой стоимостью, а усилиями маркетологов, продвигающих продукцию со сниженным углеродным следом. В LanzaTech сообщали, что процесс получения МЭГ их способом генерирует на 82 % меньше выбросов углерода, чем традиционные технологии.
Портфель партнерских проектов LanzaTech включает сотрудничество со следующими компаниями:
Разработками LanzaTech по получению этанола из выбросов промпредприятий пользуются или планируют пользоваться Bridgestone, Unilever и австралийская нефтегазовая компания Woodside Energy Group.
Открытая в 2022 году LanzaTech и Danone технология прямого получения МЭГ из углерода делает ненужными сразу несколько важных и дорогостоящих промежуточных процессов. По словам главы LanzaTech Дженнифер Холмгрен, стоимость такого МЭГ уже является конкурентоспособной.
Успех LanzaTech не оторван от мировых трендов в биотехнологиях. Бурное развитие последних ежегодно приносит многообещающие для науки и производственных индустрий сюрпризы. Так, в начале этого года ученые Северо-Западного университета из Иллинойса (США) сообщили о том, что научили генетически модифицированные бактерии перерабатывать углекислый газ в ацетон и изопропанол — сырье для производства повседневных товаров.
Важно, что биотехнологии способны если не решить, то способствовать решению глобальной задачи человечества — радикально сократить выбросы СО2 к 2050 году. Большие производственные компании декларируют приверженность принципам углеродной нейтральности, однако пока не могут работать без выделения углерода. Все более актуальной темой становится развитие систем улавливания выбросов газов с предприятий.
Уже десятки производственных объектов в мире оснащены технологией CCS (от англ. carbon capture and storage technology — захват углерода и его хранение). У CCS огромный потенциал использования на электростанциях и металлургических заводах, в нефтехимии — самых «грязных» в плане углеродных выбросов объектов.
СО2 перерабатывают в углеродно-нейтральное синтетическое топливо либо используют там, где он уже применяется, — в медицине, химической и пищевой индустриях. Нефтяники используют углекислый газ для закачки в месторождения, чтобы повысить нефтеотдачу пластов. Консалтинговая компания McKinsey прогнозирует рост переработки углекислого газа к 2030 году с нынешних 50 млн тонн до 0,5 гигатонны в год.
В России интерес к CCS-проектам проявляют «Газпром нефть», ЛУКОЙЛ и «Роснефть». В стране уже запускают небольшие заводы по переработке СО2: в 2022 году под Нижним Новгородом открыли производство пищевой углекислоты и сухого льда из дымогарного газа промпредприятий.
МЭГ, полученный по технологии-2022 от LanzaTech, может стать еще одним продуктом переработки выбросов углерода. Распространение конкурентоспособной новой технологии гипотетически будет иметь и другие последствия:
Впрочем, для корректной оценки всех последствий изобретения LanzaTech, его влияния на сферу производства и потребления гликолей, а также на смежные индустрии пока объективно не хватает информации. Надеемся, что в скором времени разработчики сообщат новые подробности о проекте.
Главные потребители МЭГ в РФ — производители охлаждающих жидкостей для автомобилей. Они покупают порядка 2/3 доступных объемов этиленгликоля, а в сезонную кампанию — летом и осенью — до 90 %.
Главные потребители МЭГ в РФ — производители охлаждающих жидкостей для автомобилей. Они покупают порядка 2/3 доступных объемов этиленгликоля, а в сезонную кампанию — летом и осенью — до 90 %.
В антифризе МЭГ — один из трех ключевых элементов, наряду с деминерализованной водой и пакетом присадок. Альтернативами МЭГ как базовой жидкости для «охлаждайки» выступают пропиленгликоль, глицерин и даже небезопасный для двигателя метанол. Однако производители, уважающие клиентов и дорожащие репутацией, в основном используют МЭГ.
В открытом доступе нет достоверной статистики о состоянии отечественного рынка охлаждающих жидкостей. В 2017 году эксперты портала «Автоиндустрия. рф» оценивали объем рынка в 400 тыс. т продукции при средней динамике прироста +10 % ежегодно. Маркетинговое агентство MegaResearch выявило прирост +30 % продаж антифризов в 2019 году с дальнейшей просадкой на 28 % в пандемийном 2020-м. Ориентируясь на эти данные, можно приблизительно рассчитать объемы продаж охлаждающих жидкостей в РФ по итогам позапрошлого года на уровне 410 тыс. т.
В MegaResearch снижение потребления антифризов связывают с уменьшением объемов производства автомобилей и ограничениями, введенными в период первой волны пандемии в 2020 году.
Тенденции рынка в 2020–2021 годах:
В 2021 году рынок антифризов в России не восстановился до показателей пикового 2019 года. Рост объемов к 2020-му мог составить приблизительно 10–15%.
MegaResearch оценивает долю импортной охлаждающей жидкости на российском рынке в 10 %. В 2020 году импорт повторил общую траекторию снижения, сократившись на 30 %. По данным агентства, до 70 % всего зарубежного антифриза в Россию поставляли Германия, Бельгия и Япония.
Объемы экспорта антифризов из РФ сопоставимы с импортом. Отечественные производители поставляют продукт в основном в страны СНГ.
«Учитывая небольшую долю импорта, который в основном охватывает антифризы среднего и высокого ценового сегмента, влияние введенных против России санкций на рассматриваемый рынок с точки зрения обеспеченности продукцией не будет критичным даже при полном уходе с него поставщиков из недружественных стран. Российские производители смогут заместить недостающие объемы, увеличив выпуск своей продукции или перенаправив определенную часть экспорта внутренним потребителям», — считает Илья Шилин, руководитель проекта MegaResearch.
Читайте также: «Есть ли перспективы у производства ПЭТ-волокон и нитей в России»
Точное число производителей антифризов в России назвать сложно: для кого-то выпуск охлаждающих жидкостей — побочный сезонный бизнес, кто-то работает в «серой» зоне, зачастую используя низкокачественные заменители МЭГ.
Как считает агентство Aftermarket-DATA, в низком ценовом сегменте сегодня работают десятки локальных производителей антифризов, которые сильно влияют на региональную картину рынка. Их благополучие связывают с короткой и удобной логистикой дешевого продукта.
Однако несмотря на большое число региональных производителей, 70 % антифриза в России производят всего три компании.
Топ-3 производителей антифриза в РФ:
Позиции «трех китов» российского антифриза устойчивы, новые крупные игроки в ближайшее время вряд ли появятся. Сократить доли «Тосол-Синтез», Sintec Group и Delfin Industry способны, пожалуй, лишь автохимические бизнесы нефтяных гигантов ЛУКОЙЛ и «Газпромнефть» — их брендированные антифризы широко представлены на рынке.
Около ¾ объема потребления охлаждающих жидкостей приходится на легковые автомобили, далее следуют грузовики и спецтехника. Наиболее маржинальным сегментом из-за корпоративных регламентов техобслуживания и объемов потребления является коммерческий транспорт.
Конечные получатели антифриза — владельцы и эксплуатанты (в случае с лизингом) автомобилей. Однако не всегда жидкость попадает к ним напрямую из магазинов автохимии — большие объемы продукта производители отправляют на автосборочные заводы, а также в автосервисы. От спроса этих групп зависят объемы продаж антифриза.
Ситуация 2022 года для российского авторынка складывается катастрофическим образом — по показателям продаж и производства такого падения не было, вероятно, с начала 90-х годов прошлого века.
Продажи новых автомобилей в РФ по итогам первого полугодия 2022 года (данные «АВТОСТАТа»):
Эксперты прогнозируют, что динамика по году будет еще более тяжелой: продажи легковых авто сократятся в 2,5 раза, комтранс просядет на 50 %. Объясняется это тем, что в первом полугодии до конца февраля автопром еще не испытывал мощное санкционное давление. Помимо этого дилеры имели запасы автомобилей из Европы и США. Однако к августу в крупных городах РФ они практически закончились.
Проблема рынка сегодня не только в уходе зарубежных брендов: производство машин внутри страны просело на 2/3. Динамика производства легкового транспорта теперь зависит от темпов работы сборочного конвейера автомобилей Lada. Выпуск легковых автомобилей в России за полугодие снизился на 60 % на фоне простоя заводов иностранных брендов и проблем с комплектующими у российских предприятий.
Обвал в продажах и производстве новых авто отразится на поставщиках антифризов — они недопродадут несколько сотен тысяч стартовых комплектов охлаждающей жидкости автозаводам.
И все же крайне негативное развитие событий на авторынке не обрушит продажи антифриза пропорционально, например, реализации новых легковых авто. Да, производство и продажи машин падают, однако потребление продукта поддерживается рынком вторичных автомобилей. В РФ порядка 60 миллионов единиц различного автотранспорта — это огромная база потребителей антифриза даже в условиях минимизации закупок со стороны автопроизводителей.
На продажи и индустрию производства антифриза, помимо состояния авторынка, влияет еще несколько факторов. В их числе — стоимость продукта, которая не всегда зависит от спроса. Она может формироваться исходя из цены и доступности основных компонентов (МЭГ), а также платежеспособности автомобилистов — в кризисы часть покупателей уходит в сегмент дешевого антифриза сомнительного происхождения.
Мы подготовили два приблизительных базовых сценария дальнейшего развития ситуации на рынке охлаждающих жидкостей в РФ в 2022 году:
Эти сценарии не учитывают геополитических форс-мажоров.
В течение шести месяцев 2022 года цена была существенно ниже прошлогодних значений, но постепенно стабилизировалась. Вот что это значит для отрасли.
В течение шести месяцев 2022 года цена была существенно ниже прошлогодних значений, но постепенно стабилизировалась. Вот что это значит для отрасли.
К концу июня МЭГ на спотовом рынке Северо-Западной Европы (базис FD NEW) потерял почти 20 % цены, опустившись ниже планки в 800 евро за тонну. Аналогичная динамика наблюдалась на азиатском рынке (базис CFR China), на котором цена в конце полугодия достигла уровня 650 долларов за тонну, и в США (базис FOB USGC), где МЭГ и в прошлом рекордном году не стоил более 900 долларов за тонну, а к июлю 2022 года подешевел до 580 долларов за тонну (данные CCFGroup).
В первом квартале сложившаяся ситуация вокруг Украины и России привела к ослаблению спроса на МЭГ в Европе и, соответственно, к падению цен. Продукция перерабатывающих отраслей, таких как производство полиэтилентерефталата (ПЭТФ, основа для производства пластиковой тары) и текстиля, не пользовалась большим спросом.
Позже колебания мировых цен на сырую нефть повлияли на себестоимость производства моноэтиленгликоля, что привело к незначительному увеличению его цены, и в марте она колебалась на уровне 1 031 доллара за тонну на условиях CFR в Гамбурге.
В Северной Америке в течение января-марта также наблюдался слабый спрос со стороны текстильной промышленности во время перебоев с поставками, вызванных российско-украинским конфликтом. Позже ситуация на рынке улучшилась, поскольку предложение сократилось. Однако более высокие фрахтовые сборы и загруженность портов сдерживали рост цен при высоких заказах на зарубежных рынках. Спрос увеличился в потребительских товарах, таких как пищевые контейнеры и бутылки, что привело к высокому потреблению МЭГ. Цены на моноэтиленгликоль к концу марта выросли до 725 долларов за тонну (FOB US Gulf).
В Азиатско-Тихоокеанском регионе, напротив, рынок моноэтиленгликоля рос в течение первого квартала на фоне увеличения спроса со стороны перерабатывающих отраслей.
С другой стороны, стремительный рост цен на сырую нефть привел к значительному давлению на стоимость производных финансовых инструментов. В результате цены на МЭГ выросли с первого квартала. В Индии они оценивались в 883 доллара за тонну за исключением Мумбаи. В Китае рынок МЭГ колебался в течение первого квартала, при этом цены упали в первой половине из-за низкого спроса со стороны перерабатывающих отраслей и перебоев в поставках, ограничивающих поставки продукции на зарубежный рынок. Позже рынок стабилизировался благодаря увеличению предложения на фоне здорового спроса, а цена выросла до 855 долларов (FOB Shanghai).
Читайте также: Что происходит в МЭГ-индустрии Китая после шокового весеннего локдауна
Во втором квартале в Азии цены на моноэтиленгликоль снижались в основном за счет динамики на крупнейшем региональном рынке — в Китае, что было связано с высоким предложением и низким спросом на фоне ограничений Covid-19.
Падение фьючерсов на сырую нефть привело к еще большему снижению котировок МЭГ и, чтобы избежать убытков, производители этилена (сырье для производства гликолей) стали сокращать производство.
Так, Yangmei Shouyang и подразделение Woneng с производственной мощностью 200 тыс. тонн в год и 300 тыс. тонн в год в Шаньси были закрыты, предвидя снижение продаж на рынке бутылок из полиэстера и ПЭТ.
На индийском рынке, напротив, в первом полугодии наблюдался прирост, который затормозился к концу второго квартала. К этому моменту замедление спроса на волокна и сокращение использования текстиля привели к снижению стоимости моноэтиленгликоля. Крупнейшие национальные производители Reliance Industries Limited и Indian Oil Corporation Limited также пересмотрели свои цены, предвидя снижение прибыли от перерабатывающих отраслей.
По мнению экспертов, в ближайшее время спрос и предложение в Индии сбалансируются. К июлю Reliance уже увеличила производительность установки МЭГ примерно на 15–20 %, то есть до полной мощности. Это снизит спрос на импорт продукта и повлечет перераспределение морских грузов: поставки гликолей из Ирана в Китай могут увеличиться с июля и до конца лета, а поставки грузов из Саудовской Аравии на этот рынок может быть ограничено.
В то же время импорт в Китай, несмотря на расширение собственных мощностей, по мнению экспертов CCFGroup, увеличится в июле-августе, поскольку больше грузов будет перенаправлено туда из-за ослабления спроса в Европе и Индии.
В Северной Америке во втором квартале на рынках этиленгликолей, гликолевых эфиров и полиолов наблюдалась беспрецедентная волатильность, подкрепленная устойчивыми рыночными ценами на сырую нефть.
Спрос на бутылки из полиэтилентерефталата (ПЭТ) со стороны упаковочного сектора и высокие запросы текстильного сектора на полиэфирные пленки удерживали цены на прежнем уровне.
В Европе во втором квартале определяющим фактором также стала стремительно растущая цена на нефть — повлияли ограниченная добыча странами ОПЕК+ и санкции в отношении импорта российской нефти. Помимо этого к июню на рынке ЕС наблюдался дисбаланс между спотовыми и контрактными ценами, которые отличались на четверть. Так, стоимость долгосрочных контрактов на моноэтиленгликоль в Европе была зафиксирована на уровне 1 060 евро за тонну после двухмесячных переговоров участников рынка.
Читайте также: Есть ли перспективы у производства ПЭТ-волокон и нитей в России
В России цены производителей для поставок на внутренний рынок, которые в течение весны держались на уровне 101,5–102 тыс. рублей за тонну, упали даже сильнее (на 25 %), отмечает Нина Адамова из ЦЭП Газпромбанка. В июле она составила 70–75 тыс. рублей за тонну. По мнению Адамовой, на это повлиял укрепившийся рубль и низкий сезон. Еще одним фактором стало снижение стоимости сырья. С учетом, что национальные нефтегазовые и химические компании не могут экспортировать часть своей продукции, например, сжиженные углеводородные газы, на российском рынке образовался профицит.
По мнению эксперта, во втором полугодии цены на моноэтиленгликоль начнут расти из-за сезонного высокого спроса и нового витка энергокризиса. Еще одним фактором влияния станет стоимость нефти как базового сырья.
По прогнозу IHS Markit (входит в S&P Global), котировки марки Brent уже в третьем квартале 2022 года могут вырасти до 136,3 долларов за баррель и сохранятся на уровне 135 долларов за баррель во всем втором полугодии на фоне недостатка предложения нефти. Помимо сохранения ограничений на поставки российской нефти IHS указывает на небольшую вероятность достижения соглашения по иранской ядерной сделке, что не позволит вывести на рынок иранскую нефть. Также сократятся свободные добывающие мощности у стран ОПЕК+.
По состоянию на второй квартал 2022 года, объем свободных добывающих мощностей у входящих в сделку государств оценивается в 2,7 млн баррелей в сутки (б/с), но к концу года эксперты прогнозируют падение этого показателя до 1,8 млн б/с.
При этом, считает Нина Адамова, если рубль останется крепким или укрепится сильнее, стоимость МЭГ останется стабильной.
Глава Инфо-ТЭК Тамара Канделаки считает, что сейчас рыночные факторы сменились на геополитические: дальнейшая конъюнктура как в сырьевых, так и перерабатывающих секторах будет зависеть от политики.
Производство МЭГ в России стабильно последние несколько лет и практически не растет. Объединение СИБУРа и химических активов ТАИФа, решившее проблемы с сырьем, а также реализация этиленовых производств другими компаниями может увеличить выпуск.
Производство МЭГ в России стабильно последние несколько лет и практически не растет. Объединение СИБУРа и химических активов ТАИФа, решившее проблемы с сырьем, а также реализация этиленовых производств другими компаниями может увеличить выпуск.
Эксперты сомневаются, что при текущей конъюнктуре это возможно, так как спрос будет снижаться, а экспорт стал недоступен.
Два ключевых производителя гликолей в России, входящие в холдинг СИБУР, АО «СИБУР-Нефтехим» (Дзержинск, Нижегородская область) и ООО «СИБУР-Кстово» (Кстово, Нижегородская область) в 2021 году поставили рекорды по выпуску ключевых продуктов. В частности, производство этилена (ключевое газохимическое сырье) на «СИБУР-Кстово» приблизилось к историческому максимуму и достигло 407 тыс. тонн, пропилена — превысило 180 тыс. тонн. Это стало залогом высоких показателей «СИБУР-Нефтехима» с учетом, что сюда поступают основные объемы этилена с «СИБУР-Кстово», которые затем перерабатываются в окись этилена и этиленгликоли.
В 2021 году объем производства на заводе достиг исторического максимума — 10,6 тыс. тонн метилакрилата и 127,5 тыс. тонн товарной окиси этилена.
Благодаря этому «СИБУР-Нефтехим» выпустил около 250 тыс. тонн моноэтиленгликоля, почти 29 тыс. тонн диэтиленгликоля, 1,5 тыс. тонн триэтиленгликоля, а также более 850 тонн полиэтиленгликоля.
Как отмечали топ-менеджеры обоих заводов, такие показатели стали результатом реконструкции и развития производства, а также цифровизации процессов и сокращения сроков и периодичности остановочных ремонтов. На предприятии рассчитывают продолжить увеличение производства. Но, уверяют на рынке, речь идет об интенсивном наращивании выпуска гликолей без строительства дополнительных мощностей.
Гликоли производятся в России с начала 1980-ых годов:
Также небольшие объемы некоторое время поставлял «Казаньоргсинтез». За 40 лет предприятия в совокупности выпустили более 10 млн тонн МЭГ. Но существенного увеличения производства МЭГ в России не было с 2010-ых годов, хотя потребители в период пикового спроса часто указывают на его дефицит. Основные покупатели моноэтиленгликоля — производители полиэтилентерефталата (ПЭТФ), антифризов и теплоносителей, а также антиобледенительных жидкостей.
Сейчас оба производителя МЭГ входят в состав холдинга СИБУР. После объединения в 2021 году топ-менеджеры компании заявляли о том, что перенаправление сырьевых потоков и более эффективное централизованное управление позволят наращивать объемы производства ключевых продуктов. Как пояснял экс-глава СИБУРа Дмитрий Конов, использование максимальных возможностей этиленопровода между Нижнекамском и Казанью обеспечит «Нижнекамскнефтехим» и «Казаньоргсинтез» дополнительным сырьем. Речь идет о так называемом поволжском этиленовом кольце — системе трубопроводов для транспортировки этилена между «Нижнекамскнефтехимом», «Уфаоргсинтезом», «Башкирской содовой компанией» (БСК), «Газпром нефтехим Салаватом» и «Казаньоргсинтезом». По словам господина Конова, такая возможность есть без привлечения дополнительных инвестиций. В частности, все объемы этилена просто могут перенаправляться на НКНХ. Увеличить поставки сырья на КОС можно с помощью этанопровода «Оренбург-Казань». Если и эти возможности будут исчерпаны, то встанет вопрос о реконструкции, говорил Дмитрий Конов. Помимо этого, отмечал он, есть вариант увеличить объемы закупки из внешних источников, например, прямогонного бензина от «ТАИФ-НК».
Несмотря на все возможности, с момента покупки химических активов ТАИФа СИБУР не заявлял конкретных планов по увеличению выпуска МЭГ. При этом эксперты поясняют, что на данный момент ни у кого из российских предприятий в текущей конфигурации нет технической возможности производить существенно больше моноэтиленгликоля, чем сейчас. То есть для увеличения объемов выпуска необходимо строить новые мощности.
Как отмечает глава «Инфо-ТЭК» Тамара Канделаки, запуск рентабельного производства моноэтиленгликоля предполагает создание всей этиленовой цепочки, которая подразумевает существенные капитальные затраты. С ней согласен глава Центра отраслевых исследований Андрей Костин, который указывает, что строительство установки МЭГ бессмысленно без собственного сырья, то есть этилена, так как поставок окиси этилена фактически нет, чтобы его можно было купить на свободном рынке. А строительство этиленового комплекса стоит дорого.
Так, например, «Нижнекамскнефтехим» уже несколько лет пытается реализовать проект «Этилен-600» по созданию установки мощностью 600 тыс. тонн в год.
Ее стоимость до пандемии коронавируса и санкций оценивалась более чем в 230 млрд. руб. Запустить новое производство компания намерена в 2023 году, но выпуск МЭГ там не планируется. Продуктами переработки станут:
В перспективе НКНХ рассчитывает создать вторую этиленовую линию. Изначально предполагалось, что она зеркально повторит первую очередь, но сейчас рассматриваются и другие конфигурации, которые могут включать и моноэтиленгликоль. Окончательный состав продуктов, в которые будет перерабатываться этилен, будет зависеть от конъюнктуры на момент принятия инвестрешения, говорят эксперты.
Создание производств по выпуску МЭГ рассматривали и другие российские компании. О намерениях построить собственное производство моноэтиленгликоля и терефталевой кислоты (двух компонентов ПЭТФ, сырья для производства пластиковой тары) мощностью 600 тыс. тонн заявляла «Татнефть». Эти продукты были нужны компании для обеспечения сырьем нового актива — калининградского «Экопэт», выпускающего основу для пластиковых бутылок, тары и упаковки. «Татнефть» купила предприятие мощностью 220 тыс. тонн в 2021 году. Но эти планы пока не реализованы: предприятие продолжало закупать компоненты на экспорте, а сейчас ищет источники поставок в России.
Строительство установки моноэтиленгликоля для реализации запасов метана рассматривает «Иркутская нефтяная компания» (ИНК).
Компания планирует в 2024 году запустить «Иркутский завод полимеров» (ИЗП) в городе Усть-Кут с мощностью производства 650 тысяч тонн в год. Именно на этой площадке может производиться МЭГ.
ИНК уже подготовила технико-экономическое обоснование (ТЭО) совместно с китайским и российским проектным институтом, но затем отложила проект на неопределенный срок из-за неподходящей ценовой конъюнктуры. Пока компания решила рассмотреть возможность производства других продуктов — водорода и голубого аммиака.
Как отмечают эксперты, большие дополнительные объемы моноэтиленгликоля в России сейчас не нужны. Андрей Костин поясняет, что запланированное увеличение мощностей по производству ПЭТФ заберет на себя текущие объемы экспорта МЭГ, а наращивать поставки за рубеж с учетом санкций и текущей ситуации на рынках все равно невозможно: европейские рынки закрыты, а везти продукт в Азию не так выгодно. Например, поставки в Индию — одну из крупнейших точек, имеют отрицательную маржу. При этом внутреннее потребление может снижаться на фоне остановки ряда поставок машин в Россию, а также запрета на полеты по основным зарубежным направлениям. Это повлияет на объемы потребления антифризов и антиобледенительных жидкостей.
